В четверг, 1 декабря уже забытое всеми "дело Онищенко" получило новый скандальный оборот. СБУ обвинило его в связях со спецслужбами России, пишет Инфолайн со ссылкой на УП.

В качестве доказатальств представитель СБУ продемонстрировал переписку телефона адвоката в газовом деле депутата Александра Онищенко – Андрея Цыганкова с неким гражданином "Д".

Кроме того, генпрокурор Юрий Луценко заявил, что в деле на Онищенко есть тонны документов, а вскоре один из свидетелей, находящийся заграницей, даст доказательства незаконных действий Онищенко, не только по газовому делу.

Сам Онищенко, по информации Украинской правды, давно готовился опубликовать порцию компромата на украинскую власть, в том числе и лично на президента Петра Порошенко:о подкупах депутатов, газовых делах и прочем.
Заявления СБУ заставили Онищенко сделать громкое заявление о том, что он передал весь компромат на Порошенко спецслужбам США.

Также опальный бизнесмен заявил, что его нынешнего адвоката Цыганкова ему навязал "смотрящий" за судами и прокуратурой Александра Грановский.

"Украинская правда" решила выяснить, действительно ли Грановский привел Цыганкова в дело Онищенко, а также достоверна ли переписка, которую продемонстрировали в СБУ.

Мы рассчитывали на короткий комментарий.
Но Цыганков, который после задержания СБУ и изъятия у него телефона, находится заграницей, был неожиданно многословен.

О российских спецслужбах
Цыганков говорит, что встречался с Онищенко в Москве и других странах, хотя Онищенко отрицал свои поездки в Россию.

Тот аспект и тот формат наших встреч в Москве, как он проходил, либо демонстрирует полную деградацию спецслужб России либо у них лояльное отношении к тому формату присутствия в Росии, который мог позволить себе мой клиент.

В центре Москвы с двумя охранниками, у которых под куртками видно наличие спецсредств? И при этом правоохранители не реагируют? Можно ли представить себе народного депутата в центре Москвы с такими условиями?

О допросах свидетелей заграницей
Вчера Генпрокурор вскрыл информацию о том, что идет ряд допросов не в Украине. Это действительно так. В силу обстоятельств в рамках уголовного производства я не могу говорить, где и с кем.

Мне известно, по какому делу идут процессуальные действия. Это касается моих клиентов и это касается "дела Онищенко".

О переписке, которую показало СБУ
Изъятие телефона у меня, как у адвоката в этом деле нарушает адвокатскую тайну.

Я разочарован изъятием у меня телефона и тем, что суд посчитал, что СБУ обоснованно забрали у меня телефон. Мое заявление о неправомерных действиях сотрудников СБУ оставлено прокуратурой без внимания. Насколько можно ограничивать адвокатскую тайну интересами нацбезопасности? Я считаю, что нельзя.

Скорее всего, окончательную точку поставит решение Европейского суда по правам человека.

В отношении переписки – Онищенко утверждает, что она неправдива и не имеет отношения к делу. Он является подозреваемым в рамках дела. Договор на предоставление мной правовой помощи в этом деле не расторгнут…

В своих комментариях я связан позицией клиента. Клиент говорит, что переписка недействительна.

Также Цыганков говорит, что его телефон находится в распоряжении СБУ.

Решение вскрыть переписку для общества, фактически тайну следствия, – это решение следователя. Надеюсь, на это получено соответствующее процессуальное решение. Я не отрицаю и не могу подтвердить.

Об отношениях с Онищенко после изъятия телефона СБУ
После того как СБУ забрало телефон, общение стало несколько напряженным со стороны моего клиента. Он посчитал мой приезд в Украину необоснованным.

Также неустановленные лица интерпретировали ему мои показания в СБУ. В ответ на это я ему предложил косвенными методами установить правду – письменно опросить меня его адвокатами, согласовать тот же полиграф, но это не получило развития.

Видимо, он убедился, что мнение третьих лиц о моих показания х не соответствует действительности, и я до сих пор связан с ним договором.

Мы общались с Онищенко в последний раз недели три назад.

О роли Грановского
Комментируя заявления Онищенко, что Грановский "дал" (посоветовал – УП) ему Цыганкова, адвокат сказал:
Эти слова о Грановском не соответствуют действительности. Я знаком с Грановским, как и все участники юридического бизнеса.

Но если у Онищенко будет желание, я готов пройти полиграф по вопросу, рекомендовал ли меня ему Грановский и связано ли консультирование Онищенко с Грановским.

Это не соответствует действительности и эта позиция похожа на позицию СБУ – использовать адвоката как аргумент в политических прениях.

После безальтернативного приглашения меня в СБУ, Онищенко знал, что у меня изъят телефон – он не расторг договор, он понимает реалии осуществления адвокатской деятельности, несмотря на конфликт с АП.
Понимая, что в переписке могут быть определенные нелицеприятные моменты для него, он избрал систему защиты ассоциировать меня с Грановским – сказать, что это спецстратегия.

Ранее он обращал мое внимание и говорил, что целесообразно было бы найти контакт с представителями власти, среди них звучала фамилия Александра Грановского. Он попытался реализовать это и через других людей, потому что я не нашел конструктива в его предложении.

Он пытался выйти на некоторых депутатов, когда было рассмотрение в ВР вопроса о представлении ГПУ, но это и логично искать понимания у коллег.

О компромате
Уголовное производство по газовой схеме по Онищенко перешло в рычаг дестабилизации мирной обстановки в стране.

Я считаю, что один из больших вопросов по этому поводу – это вопрос к НАБУ о качестве следствия. Если бы сегодня НАБУ было полностью готово предоставить обоснованное подозрение и в рамках досудебной процедуры передать дело в суд, то может быть, не было бы шатаний компроматов.

У нас идет резонансное дело, говорят о хищениях и нет определенности, кому это дело несет вред. Плюс допуски при заключении сделок – дело Онищенко было построено на заключении сделок.

Я точно знаю, что у двоих фигурантов показания, данные следствию в рамках сделок, не соответствуют действительности, но не имею права назвать, о ком идет речь.

Есть две возможности защиты: реализация уголовной защиты и реализация путем определённого давления на чиновников, чтоб в результате давления они действовали в интересах соответствующего лица.

Это война компроматов. Выброс компроматов связан с тем, что на момент торгов президент не смоги или не захотел в интересах Онищенко надавить на НАБУ и САП, потому появился компромат, потому и адвокат стал фигурантом.

Т.е. это попытка, чтобы президент вышел из АП, пришел в НАБУ и сказал, что в отношении него, его команды и власти распространяется компромат, который может дестабилизировать ситуацию, просил бы свернуть уголовные производства в отношении Онищенко, чтобы прекратить распространять компромат. Тогда следующим фигурантом расследования может быть сам президент.

По словам Цыганкова, они говорили об этом с Онищенко, когда он предоставлял его консультации.

Он говорил о том, что в противовес моим предложениям и стратегии уголовной защиты, у него есть определенный компромат. Суть компромата меня не интересовала, я не планировал быть носителем этого компромата.